Поделиться
«8 марта 2015 года я встречала на ростовском вокзале, подарили колготки»
Когда началась эвакуация беженцев из Донбасса, я начала искать людей, которые уехали оттуда в 2014-2015 годах. И не вернулись обратно. Таких оказалось немало. Вот только рассказывать свои истории никто не соглашался. Потому что многим и в России живется непросто. А еще они скрывают от коллег и знакомых, откуда родом. Сейчас и вовсе решили отмолчаться.
О своем переезде в Россию мне рассказала лишь одна девушка. Попросила не указывать фамилию.
Моя собеседница живет в маленьком городе Реж Свердловской области, что в 80 км от Екатеринбурга. Из достопримечательностей в городе – несколько маленьких музеев, пара памятников и церкви. Население – 46 тысяч человек. В основном люди работают на заводах или хлебокомбинате.
— Меня зовут Елизавета, начала она рассказ, — Я родом из Горловки. Уехала с Донбасса вместе с мамой в 2015 году. На тот момент война длилась уже год. В январе-феврале 2015 обострились обстрелы. У нас в доме выбило окна. Город выглядел опустевшим и серым. Банки прекратили работу. В аптеках закончились лекарства. Я лишалась работы. Маму, как и многих, заставляли выходить на работу, даже под обстрелами. Получалось, ты всю ночь не можешь уснуть из-за выстрелов, а утром тебе надо на работу. Это не жизнь, а непонятно что. И тогда мы решили уехать, потому что уже надоело.
Мне тогда исполнилось 25 лет. Познакомилась по Интернету с парнем из города Реж. Он тоже переехал с Донбасса к родственникам, правда, раньше нас — в 2014 году. Оформил гражданство РФ, его забрали служить в армию.
Мы с ним общались некоторое время. Он звал к себе.
Нам с мамой было всё равно куда бежать. Я решила поехать к нему.
Тогда не помню, чтобы бесплатно довозили беженцев до границы. Мы сами купили билеты до Ростова на автобус. Взяли с собой, что смогли. Пришлось оставить двух кошек.
В Ростове нам сказали, что в России беженцами занимается МЧС. Подсказали, куда идти.
МЧС нас собрали вместе с другими беженцами, повезли в пансионат «Звезда» в селе Рожок под Таганрогом. Заселили в номера. Кормили. Раздавали вещи первой необходимости. Там мы прожили месяц. За это время должны были определиться, в какие регионы хотим выдвинуться дальше.
Мы хотели в Реж, выбрали Свердловскую область.
В назначенный день из пансионата нас отвезли на железнодорожный вокзал Ростова-на-Дону. Купили нам билеты до Екатеринбурга. Но там возникла путаница с поездом, и мы его пропустили. Следующего пришлось ждать два дня. Это время мы провели на вокзале вместе с другими беженцами, которые тоже ждали своего отправления.
На вокзале нас водили в какое-то помещение, где давали еду. Там же мы отметили 8 марта. Женщинам сделали подарки. Мне достались колготки.
Когда мы доехали до Екатеринбурга, нас встретили сотрудники МЧС. Посадили в автобус до Каменск-Уральского. По пути беженцы высаживались. Их расселяли: одних в общежитие, других в пансионат, третьих еще куда.
Нас определили в санаторий «У трёх пещер». Директор пансионата Николай Николаевич оказался добрым и хорошим человеком, как и весь персонал. Нам помогли оформить временное убежище. Вывезли на медосмотр.
Чуть позже я устроилась на работу в рекламное агентство «Скарабей». Коллектив тоже оказался хорошим. Одна сотрудница дала нам немного вещей.
Пока я жила в Каменск-Уральском, тот самый парень, к которому я ехала, еще служил в армии. Он взял увольнительную и приехал к нам. Так мы первый раз встретились. Через месяц мы перебрались в город Реж. Там нас временно приютили родители моего молодого человека. Потом мы с мамой сняли квартиру.
По профессии я графический дизайнер. Всегда работала по специальности. В Реже начала работать удалённо.
Мама сначала устроилась в столовую. Затем перешла на завод, где повысила свою квалификацию и работает до сих пор.
Все эти годы мы следили за новостями с Донбасса. Но там улучшений не наблюдалось.
Мы решили остаться в России и получать гражданство.
С молодым человеком, к которому я ехала, мы поженились. У нас две дочки – 4,5 и 2,5 года. Сейчас я оформилась, как самозанятая. Работаю всё так же дизайнером. Зарплата нормальная, в районе 30 тысяч рублей.
В целом, нам жизнь в России понравилась. И городок Реж уютный, небольшой, с красивой природой. Климат на Урале мне подходит. Здесь зима настоящая. Тогда как на Донбассе в последние годы снега почти не было.
По ценам здесь тоже относительно дешево. И медицина в России, в отличие от Донбасса, гораздо лучше. Сейчас мы так привыкли ко всему. Не жалеем, что уехали. Недавно купили дом в ипотеку.
Родственников на Донбассе у нас не осталось. Уехали все.
То, что сейчас говорят «про 8 лет войны» — правильно. Я всего год прожила под войной. Но помню, что спали, как собаки, то в ванной, то в подъезде. Прятались в ванной комнате, потому что у нас там несущие стены. Нам пояснили, что это самое безопасное место. На улицу было страшно выйти. Зато в остальной части Украины всё было весело и прекрасно – праздники, клубы, концерты. Почему украинцы не выходили на митинги против войны? Просто их не бомбили, им было всё равно.
Многие интересуются, почему жители Донбасса за эти 8 лет не уехали оттуда? На то есть разные причины. Старики не хотели покидать дома, боялись, что их разграбят. Их дети, в свою очередь, не могли бросить стариков, поэтому тоже остались. Некоторые надеялись, что все быстро закончится. Мы ведь тоже год ждали.
Есть такие, кто в 2014-15 годах уезжали, но через 2-3 года возвращались. Как только усиливались обстрелы, снова уезжали. Так и катались туда-сюда.
Единственное, я не понимаю тех, кто там живёт с детьми и умудряется еще рожать. Ведь детям детство не вернешь. На их месте я бы давно уехала.
Вы спрашиваете, считаю ли я себя украинкой? Нет, я больше считаю себя русской. Но против украинского языка ничего не имею. Мне он нравится, душевный, певучий. Я его хорошо знаю, некоторые слова употребляю и сейчас. Но вот когда украинские власти решили полностью перейти на украинский, это было слишком. Для русскоговорящего населения не очень удобно.
Сейчас многие беженцы пишут, что в России, якобы, столкнулись с травлей. Лично я не сталкивалась. Хотя я работаю удалённо. Особо ни с кем не общаюсь. Да и мало, кто знает, что я из Донбасса. Я об этом стараюсь не распространяться.
Говорят, что теперь на моей родине все изменится к лучшему. Не знаю, может быть и так. Но мы всё равно решили, что нам там делать нечего».
